Во славу Великого Архитектора Вселенной!
Быть честным перед собой
БРАТ А.П.
«Стало быть, во всей человеческой жизни,
которая верит, что она уже бесконечна
или же желает быть таковой,
каждое мгновение является отчаянием».
Сёрен Кьеркегор
Однажды в далеком Средневековье обычному испанскому дворянину1 приснился сон, в котором собака принесла ему факел, чтобы передать символ света. Факел этот не остался нетронутым и перевернул дворянские представления о быте, человеческих страданиях, их важности по сравнению с путём к мистическому Свету. Каждый раз, когда юноша забывал о тех выводах, которые делал после размышлений о сне, пёс приносил надлежащее взять ему в руки вновь и вновь. Он взял. И факел, ведущий на пути к свету, навсегда изменил его жизнь, а «псы Господни» затем изменили жизнь всей Европы.
Окружающие нас символы не только в виде снов или трансцендентного опыта, но через созерцание бедности, страданий, вопиющей несправедливости, дискриминации и ненависти или бескорыстного добра и чуда улыбки, каждый раз на жизненном пути намекают, что этот самый путь состоит не только в том, чтобы получить образование, отработать десятилетие, завести семью, родить детей и умереть, они призывают нас к чему-то большему, что мы в силах назвать «светом», который, быть может, однажды изменит пусть не весь мир, но точно нас самих.
Призыв меня к «свету» я сопоставил с призывом обтёсывания грубого камня своей души в братстве тех, кто также борется с самим собой и не принимает окружающей несправедливости, взывающей к отчаянию. В прочем, и дорога к правильному пути оказалась тернистой и необычайно долгой. Над каждой дверью, за которыми были новые знания о масонстве, чувство свободы, ощущение необходимости равенства и радости братства, будто висели надписи «Оставь надежды всяк сюда входящий». И даже открытые двери храма с первого раза закрылись для меня, оставив лицом к лицу с отчаянием и размышлениями длиной в год, прежде чем снова открылись для меня, чтобы уже не закрываться никогда.
Вступив на порог храма для обретения желанного посвящения, я был там в третий раз, когда уже не было чувства реальности того, что это, действительно происходит со мной. Десятиминутное сосредоточение в камере размышлений логически завершило всё то, о чем размышлял на протяжении уже года, и вот уже петля на моей шее, готовая убить ту часть меня, которой давно пора было умереть.
Испытания стихиями и философские уроки в полной темноте в окружении голосов оказались волнительными, но не устрашающими. Пожалуй, больше всего меня поразило явление настигнувшей смерти в образе убитого брата, нарушившего клятву.
И по-настоящему устрашающим и впечатляющим было именно это – испытание собственной честности через клятву. Только одна лишь честность может признать в нас самих ошибки, несовершенства, побудить меняться. Страх перед честностью, выраженный в сомнениях о значимости представленных Братьям и Сестрам ранее фактов о себе, пожалуй, наиболее всколыхнул мою душу во время торжественной клятвы, которую я несмотря ни на что произнёс. Текст этой клятвы дал понять, что если я искал братство, то окружающие меня люди, поклявшиеся в том же самом, точно могут называться моей семьей, в отношениях с которой лишь честность поможет наслаждаться совместными трудами.
Обещанные через посвятительные напитки изменения произошли столь быстро, как я не мог себе представить. Пролившиеся воды Нила, очевидно, напитали засохший оазис. Честно осознав всё, чего мне недостает сейчас, чтобы улучшить себя и свою жизнь, я вступил на путь перемен, благодаря которым уже сейчас многое улучшилось и в профанской жизни, и в духовной гармонии.
Явив мне на посвящении свои лица, Братья и Сестры, вошедшие в мою жизнь, своим наличием не дают мне забывать о том, что теперь является моим долгом перед Богом, обществом и самим собой, и почему только будучи честным перед собой я могу достойно пройти по пути этого предназначения, спотыкаясь о минуты отчаяния, но снова поднимая свой факел, ведущий в тёмном тоннеле жизни к подлинному Свету.
Ощущение сладкой готовности быть честным перед всеми с каждой минутой приносит новое умиротворение, которое, надеюсь, как и в судьбе испанского дворянина приведет туда, куда дорога проложена. Метка странника по этой дороге уже есть на моём теле. И пусть братская любовь и сила Великого Архитектора Всех Миров помогут мне вынести всё, что должно, чтобы изменить то, что по силам.
Я сказал.